Выпуск №4. Современный Иран (июль-сентябрь 2011)
Последние выпуски
Выпуск №46. Современный Иран (июль 2015)
Выпуск №45. Современный Иран (июнь 2015)
Выпуск №44. Современный Иран (май 2015)
4-й номер журнала «Современный Иран» составлен по материала, отражающим события, которые происходили вокруг Исламской республики в июле-сентябре 2011 года. В этот период Вашингтон столкнулся с крайне удивительным и неприятным для него обстоятельством. «Арабская весна», перекроившая политическую карту Ближнего Востока, казалось бы, устранила препятствия более полного и более изощренного контроля США над регионом. Стратегические партнеры Белого Дома – Эр-Рияд и Тель-Авив - успешно избежали негативных последствий турбулентности и расширили сферу своего влияния на ослабленные в ходе переворотов страны.
Но проблема для Вашингтона заключалась в том, что на пути дальнейшего продвижения западной военно-политической и экономической экспансии встал Тегеран, последовательно проводящий антиимпериалистическую политику. Более того, именно Исламская республика, а не новые режимы в арабских странах, становится все более притягательным примером для народов региона. Именно Исламская республика, а не монархии Персидского залива становится лидером Исламского пробуждения, как нового процесса освобождения от неоколониализма.
Именно поэтому 2011 год и период июля-августа, стал тем рубежом, когда Вашингтон новый виток активной необъявленной и санкционной войны против Ирана, используя в качестве предлога иранскую ядерную программу и фантастические измышления о связях исламской республики с международным терроризмом. Терроризмом, против которого Тегеран выступал более последовательно, чем многие страны Запада…
«Развертывание системы противоракетной обороны в Европе может быть подготовкой к удару по Ирану», - уверены авторы статьи «ЕвроПРО против Ирана». США и НАТО, создавая третий позиционный район в Европе якобы для блокирования угрозы, исходящей из Тегерана, на самом деле могут использовать ПРО для нападения на Иран. Работы по созданию ЕвроПРО идут полным ходом, вне зависимости от переговоров России с США и европейскими партнерами. Что касается Турции, то Вашингтон ведет переговоры с Анкарой о размещении радара системы предупреждения о ракетном нападении. С Румынией США уже подписали соглашение о создании базы ракет-перехватчиков вблизи Бухареста. Сразу после этого в Черное море зашел крейсер США «Монтеррей», оснащенный системой ПРО. К 2018 году США предполагают разместить свои информационные и огневые средства и в других европейских странах.
В этих условиях отказ России поставить в Иран зенитно-ракетные комплексы С-300 влечет за собой «Тяжкие последствия срыва поставок Ирану С-300», о чем и говорится в материале с таким же названием. Но и это еще не все. В последние месяцы странная ситуация наблюдается и в отношении разработки российскими компаниями иранских газовых месторождений. Это дало некоторым экспертам основания для выдвижения предположений о том, что срыв контракта по С-300 будет иметь далеко идущие последствия для России при реализации проектов в нефтегазовой сфере. Комментируя решение российских властей по С-300, генеральный директор Центра изучения современного Ирана и главный редактор журнала «Современный Иран» Раджаб Сафаров отметил, что «именно Тегеран имел все основания считать невыполнение контракта недружественным шагом по отношению к себе и обижаться. Ведь речь шла о поставках крайне важной в плане обороны продукции. Но даже в том положении Тегеран, напротив, пытался помочь России выполнить это соглашение и сохранить лицо. Ведь что в данном случае означает обращение Ирана в международный арбитраж? Это значит следующее: если действия России признают неправильными, ей придется, согласно международным же законам, выполнять условия контракта, и все будут довольны. В Иране прекрасно понимают, что невыполнение контракта по поставке С-300 было связано с тем, что Москва находится в плену разного рода интересов на Западе и что она не хотела так поступать, но ей пришлось это сделать ввиду разного рода обстоятельств и, прежде всего, соблюдения партнерства с Западом».
Военные и дипломатические акции США против Исламской республики всегда идут рука об руку с приемами информационно-психологической войны. Прошло ровно 10 лет с момента совершения серии самых мощных террористических атак в мировой истории, в результате которых погибли тысячи людей и которые были использованы для совершения агрессии против Ирака и нападения на Афганистан. И сегодня Запад не против использовать это дело против Ирана. Достаточно сказать, что в преддверии десятой годовщины терактов 11 сентября британская газета The Times опубликовала важное интервью с бывшим премьер-министром Великобритании Тони Блэром, сейчас занимающим пост специального представителя квартета посредников в процессе мирного урегулирования на Ближнем Востоке. Британский "миротворец" выразил уверенность в том, что Запад должен применить против Ирана силу, поскольку тот отказывается остановить свою ядерную программу и сводит на нет усилия Запада по борьбе с терроризмом в Афганистане и Ираке, якобы оказывая весомую поддержку местному сопротивлению. Детали этой истории – в статье «11 сентября: следующий ответчик - Иран».
Но даже в этих сложных условиях Иран проводит политику дружбы и добрососедства, примером чему могут служить отношения Исламской республики с Таджикистаном. Об этих отношениях накануне 20-летия независимости Таджикистана – в статье «Душанбе и Тегеран: история взаимоотношений». Руководство Ирана, в лице верховного лидера аятоллы Хоманеи, в принципиальном плане, президента Алиакбара Хашеми Рафсанджани и его правительства, в практическом плане, сделал многое для того, чтобы они не только состоялись, но и были успешными. Рубежным в придании импульса развитию позитивного сотрудничества были встречи руководителей президентов двух государств. «Первый официальный визит президента Эмомали Рахмона в Иран в июле 1995 г. подвел черту под периодом определенной отчужденности между двумя странами. Переговоры, состоявшиеся весной 1997 г. между президентами Э. Рахмоном и Алиакбаром Хашеми Рафсанджани в преддверии скорого подписания межтаджикских мирных договоренностей, обозначали переход отношений между двумя странами в новое состояние. Их уже не обременяли политические проблемы, обусловленные межтаджикским конфликтом», - говорится в материале.
Но развивая отношения с новыми республиками, возникшими после распада СССР, Иран не забывает о главном – создании условий для стратегического партнерства с Российской Федерацией. О перспективах этого партнерства рассуждает известный российский геополитик Александр Дугин в материале «Ось Москва-Тегеран: Реальности и возможности геополитики». США давно отнесли Иран к категории стран «оси зла». При этом Иран как цель привлекателен - там, прежде всего, есть нефть, есть политические трения между президентом Махмудом Ахмадинежадом и либеральной частью истеблишмента, Иран близок к Ираку, он - важнейший стратегический форпост в Центральной Азии и, наконец, Иран - радикально антиамериканский режим, отвергающий однополярный мир, американскую либерал-демократическую систему ценностей и атлантистскую геополитику. «В отличие от многих российских экспертов, склоняющихся либо в пользу альянса с США, либо к позиции «наше дело сторона», я убежден, что национальные интересы России неразрывно связаны с общей геополитической системой мира. По многим параметрам Россия утратила позиции и статус великой мировой державы, но геополитический, стратегический и цивилизационный потенциал все еще сохраняется. Кроме того, в однополярном мире того, «кто следующий», выбирает только одна сторона, и она делает это исходя из собственной автономной системы интересов и критериев, мало соотносящейся с интересами и позициями других стран, народов и культур. Следовательно, никаких гарантий, что этими «следующими» не окажется Россия, никто не даст. Вывод: проблема Ирана есть проблема России» - делает вывод Александр Дугин. «Россия и Иран геополитически комплементарны, у каждой державы есть то, чего не хватает другой, и взаимное сближение только усилит партнера, причем с минимальными издержками для обеих сторон».
Очевидно, что данными статьями содержание более чем 176-страничного очередного номера «Современного Ирана» не исчерпывается. Другие, не менее интересные статьи – ждут своего читателя.
