Выпуск №29. Современный Иран (февраль 2014)
Последние выпуски
Выпуск №46. Современный Иран (июль 2015)
Выпуск №45. Современный Иран (июнь 2015)
Выпуск №44. Современный Иран (май 2015)
Февраль нынешнего года был одним из самых спокойных месяцев для политических дебатов вокруг Исламской республики, что дало возможность авторам и редакции «Современного Ирана» более глубоко проанализировать как нюансы отношений Ирана с другими странами, так и «тонкости» некоторых политических вопросов дискуссии Тегеран с остальным миром. Материалы такого характера и составили содержание очередного, 29-го номера журнала «Современный Иран».
Разумеется, невозможно было обойти вниманием центральное событие февраля – 35-ю годовщину Исламской революции, всемирно-историческое значение которой крепнет год от года. «Ожесточенные споры на Западе о характере и, главное, об итогах этой революции лишь подтверждают очевидное: после нее Восток стал иным. И нынешняя «турбулентность региона», арабские «весна и осень», западное «переформатирование» и исламское Пробуждение – лишь запоздалая реакция на события февраля 1979 года в Тегеране», - говорится в статье «Исламская революция в Иране: Заря нового мира».
Геннадий Литвинцев в материале «Революция духа в бездуховном мире» развивает этот тезис, особо подчеркивая, что «экономические и социальные вопросы были подчинены в ней задаче духовного освобождения, религиозного обновления народа - наиболее сущностной и глубокой по содержанию из всех возможных в историческом творчестве. «Сначала Ислам, затем всё остальное», - подчёркивал имам Хомейни. В сакральном смысле иранский народ освобождал себя от власти тьмы и зла и заново присягал Богу».
Сила идей Исламской революции отчетливо проявляется в противостоянии режиму санкций. Именно верность этим идеям обеспечила то, что санкции ослабевают, а Иран крепнет. «США активно убеждают зарубежных партнеров пока не расширять экономическое сотрудничество с Ираном, поскольку ключевые международные и односторонние санкции против Тегерана продолжают действовать», - говорится в материале «Власти США не советуют расширять экономическое сотрудничество с Ираном из-за санкций», но на остальной мир это уже не производит впечатления. Что вызывает недовольство Вашингтона и его представителей вроде
Уэнди Шерман, политическим взглядам которой посвящена отдельная статья «Антииранский «танк» Уэнди Шерман», в которой, в частности, говорится: «Предельно резкие заявления в адрес Москвы и Тегерана, сделанные третьим по статусу чиновником Госдепартамента США, заместителем по политическим вопросам Уэнди Шерман, несомненно отражают антииранскую и антироссийскую позицию администрации Барака Обамы. Но Шерман – это не просто «говорящая голова», повторяющая кем-то написанные тексты. Воинственная риторика отражает и ее собственные политические и даже, если хотите, мировоззренческие взгляды, в которых Иран и Россия прочно занимают место главного «врага»
Отдельный блок содержания журнала составляю статьи, рассматривающие вопросы ирано-российских отношений во всем их многообразии. На вопрос о том, почему зачастую глохнут самые многообещающие программы, проекты и даже подписанные контракты и соглашения пытается найти ответ автор материала «Россия-Иран: вопросы культурного взаимодействия».
Темы экономического сотрудничества пост-санкционного Ирана рассматриваются также в статье «Иран после санкций и интересы России», в которой особо подчеркивается, что «20 февраля завершился очередной раунд переговоров Ирана и шести международных посредников. Стороны согласовали исчерпывающий круг тем и график работы для достижения всеобъемлющего соглашения, которое призвано покончить с подозрениями в адрес ядерной программы Тегерана. Если в итоге будут достигнуты окончательные договоренности, то режим санкций с Тегерана будет снят, двери иранской экономики вновь откроются для зарубежных компаний и инвесторов, но далеко не всех». Еще один материал на эту тему - «Россия-Иран: проблемы экономического диалога», в котором рассматривается животрепещущий вопрос о готовности российского бизнеса к широкомасштабной работе на иранском рынке.
А международный контекст российско-иранского партнерства стал темой материала «Россия – Иран – США: Новые контуры региональной безопасности», в котором подчеркивается, что «американская администрация ведет себя крайне непоследовательно, а ее представители на переговорах сеют недоверие и раздор, выдвигают Ирану все новые и новые требования, не имеющие никакого отношения к его ядерной программе, своими воинственными заявлениями спровоцирует Иран на соответствующую реакцию, рискуя перечеркнуть надежды международного сообщества, связанные с устранением угрозы войны против Ирана и построением новой структуры региональной безопасности на Ближнем Востоке».
Наивным было бы ожидать, что ирано-российское сближение останется вне зоны ожесточенных нападок как извне, так и внутри страны. «Оттепель» в отношении Ирана - Оттепель – это пора, когда на свет вылезают не только цветы, но и поганки. Зубовный скрежет, раздающийся во властных коридорах Вашингтона по поводу того, что задуманное Белым домом сугубо демонстративное мероприятие – «временное ослабление напряженности вокруг Ирана» – вдруг обернулось, о ужас, готовящимся российско-иранским нефтяным соглашением, был подхвачен и российским прозападным лобби. Для клеветнической кампании вмиг нашлись и нужные журналисты, и нужные эксперты. Об одном из таких экспертов – в материале «Опасные советы Константина Симонова». Одним из эффективных инструментов антииранской пропаганды является миф о поддержке Исламской республикой международного терроризма. Всякий раз, когда требуется обоснование жестких мер в отношении Тегерана, западные масс-медиа достают из запасников эту изрядно побитую молью и пропахшую нафталином пропагандистскую рухлядь и трясут ею перед обывателем, не озаботившись даже необходимостью чуть обновить затасканные «аргументы». Подробности - в статье «Иран и терроризм: мифы и реальность».
Иран в региональном балансе безопасности и в двусторонних отношениях, вызовы и перспективы этих отношений рассматриваются в статьях, название которых дает точную географическую привязку рассматриваемых аспектов. В материале «Турция в новой политике Ирана» говорится: «Анкара и Тегеран постоянно балансируют на грани конфронтации и добрососедства, имея целый ряд стратегических разногласий по вопросам региональной безопасности… Тем не менее, руководство обеих стран опирается на известный в дипломатии подход «плохой мир лучше доброй ссоры», что и было подтверждено в очередной раз по результатам этого первого визита турецкого премьера в Тегеран после избрания президентом ИРИ Хасана Роухани».
Недавнее похищение иранских пограничников боевиками организации «Джейш аль-Адль» в провинции Систан и Белуджистан не в первый раз привлекает внимание мировой общественности к этой провинции. Данную территорию называют не иначе, как «раковой опухолью» на теле Исламской Республики и сравнивают с таким неспокойным регионом, как российский Северный Кавказ. Кроме того, активность террористов всерьез обострила отношения Ирана с Пакистаном и угрожает всему региону самыми серьезными геополитическими последствиями. Об этом – в материале «Главный источник ирано-пакистанской напряженности».
Произошедший на минувшей неделе очередной взрыв в шиитском районе Бейрута Бир Хасан, возле Культурного центра Ирана, полностью повторил схему двойного теракта 19 ноября прошлого года в этом же районе и почти на том же самом месте. Уже одного этого обстоятельства достаточно, чтобы утверждать, что серия взрывов – это целенаправленная террористическая атака против оси «Тегеран-Хизбалла-Дамаск», которая сегодня является основным препятствием для израильских, саудовских и американских планов по «переформатированию» региона. «Над Ливаном нависла неотвратимая война» - констатируется в одноименной статье, рассматривающей аспекты внешней политики США и Ирана в Леванте.
Одним из моторов антииранской коалиции, одним из основных источников угроз для Тегерана продолжает оставаться стратегический партнер США – Израиль. Впрочем, так уж ли безоблачно это партнерство? Ответ – в материале «США-Израиль: пропасть не дадим, но измениться заставим».
Профессор иранского института международных отношений при Министерстве иностранных дел Мохаммад Казем Саджадпур, выступая на конференции о региональном и международном положении Ирана после женевских переговоров, проанализировал дипломатию страны за последние несколько месяцев. Говоря о дипломатии нынешнего иранского правительства, стратегический советник министра иностранных дел Исламской республики выделил три ее основных пункта: правильное понимание сути происходящих процессов, практическая реализация поставленных задач и получение результатов. По его словам, данная дипломатия основывается на крепкой уверенности в собственных силах. В номере – полный текст его выступления, озаглавленного «Проект иранофобии дал серьезную трещину».
Иран – главная тема, которую обсуждала в ходе своего состоявшегося на днях визита в Израиль заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман. Со множеством оговорок и обычной в таком случае словесной эквилибристикой ей все же пришлось признать то, что давно уже известно остальному миру – Иран демонстрирует в международных делах гораздо большую открытость и честность, чем пораженный иранофобией Запад – приводится в последней статье февральского номера под названием «США и Запад не поспевают за Ираном» Кстати, март нынешнего года будет насыщен событиями на «иранском направлении». Готовящийся визит в Тегеран Кэтрин Эштон, основного архитектора политики Евросоюза в отношении Ирана, визит российского министра Алексея Улюкаева, новый этап борьбы за Сирию, в ходе которого США и антисирийская коалиция постараются сбить Тегеран и Москву с позиций, которые они занимают в отношении Дамаска и законного правительства Сирийской республики, – все это будет определять дальнейшую судьбу проекта «Иранофобия» и внешнеполитическую линию Исламской республики. Но это – уже тема для следующих номеров журнала «Современный Иран».
